В конце октября, несмотря на ограничения, связанные с пандемией COVID-19, в Гостином дворе столицы состоялось беспрецедентное для мира культуры событие – выставка «denkmal Россия-Москва», активное участие в которой приняла Гильдия экспертов, оценщиков и специалистов по обороту культурных ценностей при МТПП. Об итогах участия в выставке, а также о деятельности Гильдии в целом наш журнал беседует с ее председателем Александром Елисеевым.
В ногу со временем
– Александр Михайлович, давайте начнем с истоков. Кто входит в возглавляемую вами Гильдию? Какие задачи стоят перед ней? В решении каких проблем она помогает своим членам?
– Напомню, что наше объединение действует в МТПП с декабря 2015 г. – первоначально в виде Комитета, а с марта 2019 года – в виде Гильдии. Сразу подчеркну, что наша Гильдия – уникальная, единственная на сегодняшний момент в системе ТПП. В нее входят творческие союзы и отдельные организации, профессионально занимающиеся экспертизой, оценкой предметов искусства, имеются соглашения о сотрудничестве с адвокатскими бюро. Подчеркну (не сочтите за пафос), что интерес большинства входящих в Гильдию профессионалов не сводится к получению одного лишь денежного вознаграждения за свою работу – собственная внутренняя культура определяет отношение к предметам искусства. В чем смысл нашего объединения? Дело в том, что обеспечение оборота культурных ценностей имеет сложную мировую специфику и требует от исполнителей отличного знания юридических, экономических аспектов, особенностей экспертизы, страхования.
В нашей сфере ежегодно появляется большое количество новых правовых актов, и Гильдия как раз помогает своим членам разработать стратегию деятельности на очередной год с учетом новых требований, а при необходимости – и скорректировать ее, постоянно поддерживать уровень знаний своих специалистов во всех перечисленных выше сферах. Это одна задача.
Вторая, вытекающая из первой, – это борьба за честность при оказании услуг. Мы заинтересованы в том, чтобы люди, которым нужно сделать экспертизу или оценить произведения искусства, шли за этим именно к профессионалам. А что мы имеем на практике? Если сегодня набрать в Интернете словосочетание «оценка предметов искусства», высветится огромное количество
«оценщиков». Многие из них заявляют о себе, не будучи профессионалами в этом деле, – и находят доверчивых клиентов. Не каждый из ищущих знает, что оценщику необходимо ежегодно подтверждать свою квалификацию путем сдачи экзаменов членам специальной аттестационной комиссии Минэкономразвития РФ. Причем до настоящего времени аттестация проводится по специализации «оценка движимого имущества» без учета познаний в области искусства. На таких доверчивых и уповают ловкачи, не имеющие никакого документального подтверждения своей квалификации и специальных познаний в искусстве или предъявляющие налево и направо давно просроченный аттестат.
К квалифицированному же специалисту, который на должном уровне провел экспертизу уникального предмета, должна выстроиться очередь из заказчиков – уважаемых, признанных коллекционеров, а также госструктур (таких, как, например, Минкультуры, музеи, Гохран). Но многое здесь зависит от умения заявить о своем профессионализме – грамотно и доходчиво изложить, каких результатов ты достиг в своей деятельности. Наша Гильдия помогает в этом своим членам: убеждает не сидеть «сложа руки», а увереннее заявлять о себе потенциальным клиентам.
Наша Гильдия сотрудничает с Госдумой и Советом Федераций РФ, Министерством культуры РФ, Федеральной таможенной службой. Наши специалисты помогают готовить проекты нормативных актов, инструкций, которые могут распространяться на государственные и частные собрания. МТПП также уполномочена подготавливать документы на временный вывоз предметов искусства за рубеж в рамках Международной таможенной конвенции.
– Скажите, пожалуйста, несколько слов об особенностях этого таинственного процесса – экспертизы и оценки предмета искусства. В каких случаях она необходима и что в себя включает?
– Экспертизу проводят перед тем, как выставить предмет на аукцион или, например, передать его на реставрацию. Главное в этом процессе – определить, какие материалы применялись при его создании и подтвердить авторство. Предметы искусства имеют ряд отличительных свойств – уникальность, историзм, высокая стоимость, место этого предмета в творчестве его автора. Так, в творчестве Пабло Пикассо искусствоведы выделяют девять периодов: розовый, голубой, африканский, классический и т.д. Соответственно, картины, написанные им в разное время, стоят неодинаково.
Далее, искусствовед – это «всего-навсего» специалист в истории искусства, а комплексное экспертное заключение должно содержать ещё и объективные сведения об изучении пигментов на картине, привязанных к определенному периоду времени. Иными словами, необходима химико-технологическая экспертиза – и если на картине будут выявлены не те краски, которые использовались во время жизни и работы данного автора, то искусствовед не имеет права говорить о том, что эта картина принадлежит его кисти.
Полноценная экспертиза должна включать в себя и правовую, юридическую оценку продаваемого предмета, его истории – а этого у нас в стране почти никто не делает, хотя в ЕС и в мире это необходимо.
Должен констатировать, что за рубежом относятся к халтуре при экспертизе и оценке гораздо жестче, чем в России, вплоть до уголовного наказания за ангажированное заключение после запроса суда. Российским законом (ФЗ № 99) лицензируется только деятельность по сохранению объектов культурного наследия. В результате нерадивый эксперт, выдавший «липовое» заключение в интересах продавца, на суде заявляет: я, как физлицо, имею право на ошибку. Известны случаи, когда суды на этом основании оправдывали продавцов подделок. В результате такой практики всегда будут находиться эксперты, готовые за деньги поучаствовать в обмане.
– Сегодня в ряде выступлений специалистов можно услышать, что сильно «продвинуть» процесс экспертизы и оценки произведений искусства мог бы искусственный интеллект – это правда?
– Да, правда, поскольку при экспертизе и оценке используются аппаратные и вычислительные средства с программным обеспечением. Сам процесс – это процесс обработки больших массивов данных и выборки по совокупности критериев. В частности, в истории мирового искусства применялось множество красок. Чтобы провести экспертизу, как я уже сказал выше, необходимо выявить, какой пигмент использовался в данной картине, и соотнести его по базе данных с известной временной датировкой. Эта база данных настолько огромна, что вручную человеку придется долго шелестеть справочниками. Другое дело – если оцифровать те же справочники и хранить информацию в электронных базах или в памяти аппаратуры. В этом случае применение искусственного интеллекта (в разном его виде) позволит в течение нескольких минут определить, какой пигмент содержится в данном произведении и с какого времени он вообще начал применяться на практике. Это относится не только к краскам, но и ко всему – пробам серебра, золота, данных о клеймах и пр.
Аналогично происходит и процесс оценки. Например, оценщику необходимо дать заключение о стоимости картины. Для этого в результатах аукционных продаж ищутся произведения данного автора сходного размера со сходными сюжетом и датировкой. Это чисто вычислительный процесс по заданным критериям, на который вручную может уйти много времени, – тогда как компьютер с соответствующим программным обеспечением выдает результат за считанные минуты. Забегая вперед, скажу, что на стенде нашей гильдии на выставке «denkmal Россия-Москва» участвовали специалисты компании «Алроса» с переносным чемоданчиком – аппаратным комплексом, позволяющим анализировать по разным параметрам бриллианты и выявлять синтетические алмазы, которые примитивным способом трудно отличить от натуральных.
Этот чемоданчик просто незаменим в пунктах таможенного контроля. Короче, чем выше в мире технологии подделок и контрафакта, а в это вкладываются большие деньги мошенников, тем выше должны быть технологии экспертизы и оценки.
Бой подделкам!
– Сами того не заметив, мы постепенно перешли к «горячей» теме – подделкам. Скажите, пожалуйста, какие культурные ценности подделывают чаще всего? Какие при этом есть закономерности? И насколько успешно сегодня удается бороться с этим явлением?
– Первое, на что хочу обратить внимание читателей, раз уж мы заговорили о подделках, – это размер прибыли тех, кто идет на это преступление. В сфере культурных ценностей она составляет тысячи (!) процентов. К примеру, стоимость создания поддельной работы может составлять $20 тыс., а продажная цена – $1 млн, то есть подделка предметов искусства и торговля ими приносят доход на уровне торговли наркотиками, оружием и проституции.
Размер цены произведения при продаже напрямую зависит от инвестиционной привлекательности, связанной с «модой» на автора, отражаемой эстимейтом аукционных домов «Кристис» и «Сотсбис». Если говорить о русском искусстве, то дороже всего сейчас в мире оцениваются работы русского авангарда – выдающихся художников Казимира Малевича, Василия Кандинского, Владимира Татлина, Натальи Гончаровой, Михаила Ларионова и других. Соответственно, по ним зафиксировано и самое значительное число подделок.
Модные, дорогие и относительно «молодые» (большинство работ создано в начале ХХ века, а чем «моложе», то есть ближе к настоящему времени предмет искусства, тем экспертам труднее датировать его создание) – «идеальный набор» для махинаций. В Европе успешная судебная практика на основе экспертизы таких предметов не превышает десяти лет, что характеризует степень сложности проблемы. Она усугубляется тем, что российские экспертные организации, имеющие не всегда удовлетворительное техническое оснащение и не очень современную методологию, не могут предоставить доказательное заключение о подделке.
При этом на рынке художественных ценностей действует неписаный закон: бремя доказывания авторства работ того или иного художника лежит на стране, чьим культурным достоянием он является. То есть ситуация, когда родина творца не в состоянии доказать факт подделки его работ, очень выгодна изготовителям фальшивок.
Из СССР в Европу в разные годы было вывезено довольно много разных предметов искусства. Многие из них имеют документированную историю, подтвержденную экспертизой, – и продаются как предметы с провенансом. Некоторые же произведения искусства создавались российскими эмигрантами за рубежом, и наши отечественные специалисты к их экспертизе не привлекались – ее проводили те, кто живет на территории Европы и зачастую просто заинтересован в поддержке рынка. Согласно заключаемому между собственником и продавцом договору, ответственность за подлинность выставленного на торги предмета несет не аукционный дом, а собственник (обладатель этого предмета). К сожалению, наши соотечественники, совершая за рубежом многомиллионные покупки, зачастую не вдаются в специфику правовых основ, сопровождаемых их документов – а потом, узнав, что приобрели подделку, десятилетиями безуспешно судятся с аукционными домами или арт-галереями …
– Неужели поставщикам подделок во всем мире открыта, по сути, такая «зеленая улица» – заказал грамотному исполнителю работу, выставил ее на аукцион через подставного продавца – и положил в карман многомиллионную прибыль?
– Нет, конечно – путь у мошенников не настолько безоблачен. Процесс легализации, то есть «вброс» фальшивого предмета на рынок, все-таки достаточно длителен. Чем выше уровень подделываемого мастера, тем дороже готовая подделка – и тем большей тщательности требует ее выведение на рынок. Оно включает в себя создание некоей мифической истории, призванной убедить инвестора в покупке, известны даже случаи подложных документов в архивах о творчестве автора. Так что серьезному эксперту приходится заниматься аналитикой и такого рода – не случайно в нашей Гильдии был составлен перечень возможных правонарушений в сфере оборота культурных ценностей, куда, в частности, включены и вопросы изготовления поддельных предметов искусства, и те, что связаны с перемещением этих предметов через границу. В числе членов нашей гильдии есть те, кто специализируется на ведении судебных процессов против изготовителей или легализаторов фальшивых предметов искусства.
Члены нашей Гильдии считают, что инвесторы должны тщательнее подходить к выбору консультантов при совершении сделок на аукционах и не гнаться за дешевизной (зачастую подделки продаются несколько дешевле аналогичных оригиналов).
– Скажите, а унифицирован ли в мире (или различен в каждой стране) процесс признания предмета или произведения культурной ценностью?
– Я не стал бы употреблять в данном контексте термин «ценность» – предлагаю заменить его словом «значение».
Объекты, значимые для мировой культуры, человеческой цивилизации в целом, включены в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Его формирование началось в 1972 году после принятия ЮНЕСКО «Конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия» (она вступила в силу в 1975 году). К октябрю 2016 года конвенцию ратифицировали 193 страны-участницы.
Отдельно каждая страна мира определяет объекты/предметы, имеющие особое значение для своей национальной культуры, отличающиеся уникальностью в творчестве национальных создателей и обладающие признаком историзма. Вполне понятно, что у разных стран подход к этому делу разный – и самой масштабной остается проблема игнорирования права другой страны защищать свое культурное достояние (наследие). Иными словами, международных конвенций, резолюций, рекомендаций много, а радикальных результатов по борьбе с подделками пока нет.
Отчасти именно поэтому наша Гильдия так стремилась к участию в выставке «Denkmal, Россия — Москва» – чтобы заявить о нашей деятельности и более тесно работать с европейскими партнерами, которые на сегодняшний день достигли более заметных успехов в защите своих культурных ценностей.
Выставка «denkmal, Россия – Москва»: новые горизонты сотрудничества
Denkmal – крупнейший международный форум по вопросам реставрации, сохранения памятников и санации исторических строений – проводится с 1994 г. под патронатом ЮНЕСКО в Лейпциге (Германия) раз в два года. Выставка «denkmal Россия-Москва» также проводится каждые два года (чередуясь с германской), начиная с 2011 г. В российской столице она организуется двумя партнерами — НК ИКОМОС, Россия и Лейпцигер Мессе Интернациональ ГмбХ, при поддержке Министерства культуры РФ и Правительства Москвы.
Нынешняя выставка проводилась в рамках проекта Года Германии в России 2020/2021. В ней традиционно принимали участие архитекторы, реставраторы, ремесленники, производители и поставщики измерительных приборов, реставрационных стекол, натуральных красок, строительной химии, реставрационных технологий и материалов – более 3000 специалистов.
В рамках обширной деловой программы состоялись тематические круглые столы и семинары, на которых обсуждались вопросы сохранения объектов всемирного культурного наследия, редевелопмента памятников архитектуры, законодательные изменения, особенности реставрации памятников деревянного зодчества и объектов религиозного назначения. Множество зрителей привлекли конкурсы молодых реставраторов (в нынешнем году соревнования проходили в пяти дисциплинах: реставрация металлической кровли, каменной кладки, произведений из дерева, штукатурки и станковой живописи), а также реставрационные мастер-классы.
Следующая выставка «denkmal Россия-Москва» пройдет в октябре 2023 г. в Москве. А в ноябре 2022 г. состоится ведущее для реставрационной отрасли Европы событие – выставка «denkmal» в Лейпциге.
– Каково значение выставки «denkmal, Россия — Москва» для Вашей отрасли?
– Выставка «denkmal» направлена на инновации: профессионалы, участвующие в ней, знакомят коллег с новейшими отраслевыми продуктами. Поэтому, несмотря на сложную эпидемиологическую обстановку, на одном из заседаний нашей Гильдии в начале года было принято решение об участии в этом ключевом для отрасли событии. К сожалению, по упомянутой выше причине на выставке отсутствовали некоторые российские реставрационные центры и институты, не смогли приехать некоторые зарубежные коллеги… Кроме существенных денежных расходов, наложились, видимо, и проблемы с вакцинированием.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее о выставочных мероприятиях, в которых Гильдия приняла участие.
– Во-первых, отмечу: стенд Гильдии, подготовленный при поддержке МТПП, получился очень содержательным. Он отличался именного российско-германскими проектами от других, чисто российских стендов, в числе которых – стенд правительства Москвы, посвященный восстановлению объектов ВДНХ, и стенды ведущих проектных институтов, где демонстрировалось, как они проектируют объекты под реставрацию.
В первый день выставки, 21 октября, мы участвовали в конференции на тему «Актуальные вопросы сотрудничества между Россией и Германией», на которой каждый из участников нашего стенда отчитался, что было сделано в рамках этого сотрудничества. Президент Коллегии экспертов и оценщиков ювелирных изделий и антиквариата Александр Гагарин рассказал о проекте экспертизы и оценки диадемы династии Габсбургов и представил особенности работы с колье-трансформером династии. Он сообщил, что для этого была создана комиссия из российских специалистов различных направлений в области технологии производства антикварных ювелирных изделий, геммологии и материаловедения. В работе комиссии использовались материалы, полученные от зарубежных специалистов-искусствоведов по ювелирным изделиям и специалистов по ювелирным материалам. В заключение своего доклада Александр Гагарин дал рекомендации по проведению экспертиз и оценок украшений подобного уровня в рамках международного сотрудничества.
Руководитель мастерской реставрации МГАХИ им. В.И. Сурикова Александр Козьмин и член Союза реставраторов Наталья Шарова рассказали о своем участии в российско-германском проекте VirtEx по восстановлению мемориального храма-памятника святителя Алексия в г. Лейпциге. Председатель Экспертного совета НП СРО «Деловой Союз Оценщиков» Михаил Курепов рассказал о совместной с международными коллегами работе над стандартами оценки предметов антиквариата. Разработчик программного обеспечения – генеральный директор ООО «НТ-Консалтинг» Николай Тищенко поделился с коллегами опытом создания виртуальной музейной экспозиции.
И, наконец, председателем Гильдии вместе с адвокатом Адвокатской палаты города Москвы, экспертом в области интеллектуального права, международной защиты интеллектуальных прав Светланой Ляховецкой был сделан доклад о правовых особенностях применения последних европейских правовых актов – в первую очередь о Постановлении Европейского парламента и Совета Европы №880 от 17 апреля 2019 г. о ввозе культурных ценностей. Этим документом вводятся очень жесткие требования к предметам и сопровождаемым их документам из стран, не входящих в ЕС, в том числе из России.
На следующий день выставки, 22 октября, Гильдией был организован круглый стол, на котором российские специалисты выступили с предложениями немецким коллегам осуществить совместные проекты: совершенствование экспертизы и оценки с применением программных средств и искусственного интеллекта; проект «Ройсон» (по названию земли в Германии, где проживали русы), посвященный реконструкции национального костюма; проект «Баухаус», связанный с творчеством художника Василия Кандинского, эмигрировавшего в Германию.
Здесь хочу также отметить, что немецкие специалисты охотно сотрудничают с вузами и общественными организациями, поэтому я заранее пригласил на наши выставочные мероприятия коллег из российских вузов, причем не только профильных. Дело в том, что современный уровень реставрации требует использования моделирования, высокоуровневого программного обеспечения, то есть разработок, доступных сегодня только техническим вузам, да и то не всем. Например, восстановлением росписи в храме Лейпцига, посвященной Битве народов, занимались специалисты из Дрезденского технического университета, который разработал моделирование процесса этой реставрации. У нас в России такого пока еще нет.
– Как вы и ваши коллеги намерены воспользоваться итогами этой выставки?
– Любая международная выставка – это сильный «катализатор» в нашей сфере. «denkmal Россия-Москва» во многом определяет развитие российско-германских отношений, а учитывая, что Германия – основная страна Евросоюза, то многие совместные с ней проекты потом тиражируются на весь ЕС. Так что достигнутые нами договоренности с немецкими коллегами о совместной работе над проектами, как говорится, дорогого стоят.
Об этих проектах состоялся разговор с руководителем отдела культуры Посольства Германии в России господином Гидо Кеммерлингом и его заместителем госпожой Майке Луизой Фелс. Нами также было проведено совещание 2 декабря на котором представители Лейпцигской торговой ярмарки предложили встретиться с Департаментом международных отношений Правительства Москвы и международной организации ИКОМОС для продвижения проектов. Проекты включены в план работы нашей Гильдии на следующий год. Добавлю также, что в следующем ноябре мы намерены участвовать в «denkmal» в Германии и закрепить договоренности, достигнутые нынешней осенью.
